№ 2 (21) 2016г. 
Проблемы организации и функционирования адвокатуры
Юнусов А.С., Казнаев А.О.
Адвокатура Турции

ся таксой и мог быть требуем по суду. Ежегодно адвокаты должны были брать у особой комиссии свидетельства на право ведения дел. Дисципли­нарная власть принадлежала совету, состоящему из председателя, вице-председателя и четырех членов. Все они избирались адвокатами из своей среды, причем ежегодно половина их выходила в отставку [109].

Регламент 1876 года ограничил занятие ад­вокатурой, поскольку требовалось, чтобы сто­роны на суде были представлены либо своими родственниками, либо лицами, обладающими адвокатскими дипломами, выданными мини­стерством юстиции. Адвокатура перестала быть «свободной профессией».

В 1887 году был произведен возврат к старой системе, т. е. к свободным занятиям адвокату­рой [23]. Опубликованное в «Djeridei Muhekim» решение гласило: «Точно так же, как каждому представлены свобода и право защищать свои ин­тересы на суде, так и свобода эта предоставляется и в выборе доверенных лиц для защиты этих ин­тересов, независимо от обладания этими лицами дипломом на занятие адвокатурой». Владимир Паппафава критикует сложившуюся систему: «С того момента, как адвокатура сделалась сво­бодной профессией, сословия дипломированных адвокатов в истинном смысле этого слова повсе­местно, исключая Константинополь и крупные торговые центры, не существует. Вследствие этого правительство сняло с себя ответственность перед защищающим свои права населением, ибо госу­дарство, допускающее в качестве толкователей закона и защитников права определенных лиц, берет на себя тем самым и моральную ответствен­ность за их образ действий.

Так как ввиду общего чрезвычайно шаткого положения Турции правительство брать на себя этого рода гарантий не может, свобода адвокат­ской профессии покажется, пожалуй, желанной, меньшим из зол. Мы же безусловно отвергаем по­ложительность этой организации; ограничение свободы не должно, конечно, выливаться в форму numerus clausus, против которого мы энергично протестуем, а должно заключаться в правитель­ственном наблюдении за обучением будущих толкователей закона, в требовании известного об­разовательного ценза от адвокатов и в решимости отстранений от представительства чьих-либо ин­тересов на суд лиц, называемых vulgo, подполь­ными ходатаями».

К началу XX века в Турции существовали на­ряду с оттоманскими судами также консульские суды, разбирающие дела между иностранцами, и смешанные, состоящие из трех турецких су­дей и двух иностранных заседателей (assesseurs) и ведающие тяжбами между гражданами Ос­манской империи и иностранцами. При обоих судах функционировали адвокаты-иностранцы, имеющие право вести дела также и в коммерче­ских судах [10]. Правовая система предоставляла возможность отстаивать свои права всем. Первый премьер-министр Израиля Давид Бен-Гурион (являлся студентом Стамбульского университета) считал, что палестинские евреи должны и могут бороться за свои интересы через государственные правовые институты империи [8].

После кемалистской революции 1920-1923 гг. новое турецкое государство начало использовать кодексы и законы европейских стран - Франции, Швейцарии, Италии, Германии. Гражданский ко­декс Турции 1926 г. воспроизводил Гражданский кодекс Швейцарии 1911 г., Уголовный кодекс вос­производил Уголовный кодекс Италии 1889 г., Уголовно-процессуальный кодекс был заимство­ван у Германии. Таким образом, Турция в 1926 г. вошла в романо-германскую правовую семью.

Примкнув к романо-германской семье, Тур­ция выбрала более сложный путь рецепции права, так как существовавшее в Османской им­перии исламское право частично использовало прецедент как источник права. Им являлся Кияс, суждение по аналогии. К тому же наблюдалась схожесть градации адвокатов с традиционной системой Англии. Общее право - важная черта английского общества, которую оно стремилось привить всем. Сегодняшняя ситуация в англоцен- трированном мире создаёт внешние условия для рецепции общего права на основе Кияса в неусто­явшихся арабских странах. По мнению профессо­ра И. Йылмаза (Школа восточных и африканских исследований Лондонского университета), несмо­тря на введение светского законодательства и на официальный запрет обращаться к мусульман­ским правовым нормам в начале XX века, ислам­ские и светские законы в Турции неофициально сосуществуют до сих пор [7]. Романо-германское право так и не смогло полностью вытеснить ре­лигиозное исламское право. Это косвенно под­тверждает вышеназванную догадку.

Важный след в адвокатуре Турции оставил Лютфи Фикри Бей (1872-1934) - председатель Стамбульской коллегии адвокатов, сын губерна­тора вилайета Косово, выпускник Парижского университета, участник партии «Свобода и согла­сие». Он был адвокатом журналистов, нелестно написавших о турецкой революции, на первом Национальном трибунале по обвинению в госу­дарственной измене 8 декабря 1923 года. Журна­листы были оправданы, что многим не понра­вилось. После его смерти 27 июня 1938 года был принят первый закон Турции «Об адвокатуре» № 3499. Контроль был ужесточён, возможно, что­бы оправданий несогласных больше не было.

Низкие темпы развития Турции, авторитет СССР после победы в Великой Отечественной во­йне, популярность идей исламского социализма в Турции (ориентиром был среди прочего Назым Хикмет) создали почву для перехода страны на сторону СССР. Форма «глубинного государства» по противодействию этому была создана в Тур­ции под видом специального департамента, на­зываемого Турецкое Гладио, Контргерилла, Эр- генекон [5]. 27 мая 1960 года вооружённые силы совершили государственный переворот. Прези­дент Джелаль Баяр предстал перед военным три­буналом. Правление четырех президентов - ка­дровых военных с 1961 по 1989 год затормозило развитие института адвокатуры и демократиче­ские преобразования в стране. В годы правления генерал-полковника Джевдета Суная Закон от 1938 года был заменён. 7 апреля 1969 года Мед­жлисом был принят Закон № 1136 «Об адвокату­ре», действующий и сегодня.

Важным этапом в истории адвокатуры Тур­ции явилось принятие 10 мая 2001 года поправки № 4667. Это изменение закрепило задачей адво­катуры поддерживать «верховенство права и от­стаивать и защищать права человека».

Закон об организации адвокатуры в Тур­ции. Адвокатскую деятельность Турции регули­рует закон № 1136 «Об адвокатуре», состоящий из 13 глав. Сущностный характер адвоката и ад­вокатуры раскрывает первая глава Закона № 1136 (статьи 1-2). Она подразумевает за адвокатурой одновременно статус государственной службы и независимой профессии. Формулировка «адвокат обладает статусом государственной службы» ве­дет историю от первого «Закона об адвокатуре» № 3499. Природа этой фразы в том, что адвокат был призван помочь судам и властям в деле за­щиты закона, государства и законности. Эта уста­новка совпадает с позицией адвоката Н.П. Ка- рабчевского, по которой адвокат служит закону: «Служение закону и морали я считал великой услугой для родины именно у нас в России». С другой стороны, турецкая установка противо­речит установке, доминирующей в адвокатском сообществе России, где сегодня первостепенная необходимость - любыми (но только законными) способами защищать своего клиента, и в том чис­ле от государства. «Это в советские времена из ад­воката очень хотели сделать второго прокурора, навязывая ему задачу установления объективной истины как главную» [22].

Процесс принятия в адвокатуру Турции, тре­бования к лицу, претендующему на приобрете­ние статуса адвоката, регулирует вторая глава Закона № 1136 (статьи 3-10). Турецкий меджлис предъявляет менее жесткие требования по стажу к лицу, претендующему на приобретение статуса адвоката в Турции, в сравнении с Россией. Лицо, желающее стать адвокатом, должно иметь стаж юридической работы один год (статья 15 Закона об Адвокатуре Турции), для сравнения: в Рос­сии - два года. Вопрос определения стажа, поря­док прохождения стажировки в российском за­коне менее нормирован [12, 13]: турецкий адвокат поставлен в более жесткие условия - в четвертой главе Закона № 1136 (статьи 15-27) указаны сро­ки и правила прохождения стажировки, порядок прикрепления к адвокатскому бюро и вопросы оплаты стажера.

Кандидаты в адвокаты должны быть турец­кими гражданами, выпускниками турецких юри­дических школ (если обучение на юриста проис­ходило за рубежом, необходимо сдать разницу предметов в соответствии с турецкой програм­мой), пройти стажировку, желательно проживать на территории той региональной ассоциации, куда подаётся заявление; не иметь других препят­ствий для занятия адвокатской деятельностью, изложенных в законе об Адвокатуре (статья 3).

Лицо, удовлетворяющее этим условиям, вправе обратиться в коллегию адвокатов за при­обретением этого статуса (статья 6 Закона об Ад­вокатуре Турции). Коллегия в течение месяца должна дать ответ. Если решение дано в течение срока, запрос адвоката не считается отклоненным (конклюдентные действия). Неполучение ответа в течение месяца означает отклонение запроса коллегией. В этом отличие работы адвокатских коллегий Турции от российских: молчание озна­чает отказ. Российское законодательство требует известить кандидата о решении (неважно, поло­жительное оно или отрицательное). Адвокат в течение 15 дней после месячного срока вправе об­жаловать решение в Ассоциации адвокатов Тур­ции (статьи 7, 8 Закона об Адвокатуре Турции).

Условия, при наличии которых лицу запре­щено быть адвокатом (Yasak Haller), оговорены в третьей главе Закона № 1136 (статьи 11-14). Во­просы вступительных испытаний в адвокатуру регулирует пятая глава Avukatlik Sinavi Закона об адвокатуре Турции (статьи 28-33). Права и обязанности адвоката закреплены в шестой главе

Avukatin Hak ve Odevleri Genel Закона об Адво­катуре Турции (статьи 34-65). Седьмая глава Baro Levhasi ve Avukatlar Listesi (статьи 66-75) регули­рует вопросы списков бюро и реестров адвокатов. Адвокатам разрешается практиковать закон в любой точке страны, если он есть в реестре одно­го региона. Федеральный закон «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федера­ции» также допускает это.

Восьмая глава Barolar делится на две части: первая разъясняет общие положения адвокатско­го бюро (статьи 76-78), вторая (статьи 79-108) по­священа органам управления адвокатского бюро. Установлено требование, что при создании бюро должно объединять минимум 30 юристов в про­винции.

Вопросы деятельности Ассоциации адвокатов Турции регулирует девятая глава Turkiye Barolar Birligi Закона № 1136 Турции. Она состоит из двух частей: общие положения (статьи 109-112) и ор­ганы ассоциации (статьи 113-133). Ассоциация адвокатов Турции является организацией, соз­данной с участием всех региональных коллегий адвокатов (статья 109 Закона об Адвокатуре Ту­рецкой республики). Она была создана в 1969 году с принятием действующего Закона № 1136 об Адвокатуре. С момента основания сменилось во­семь президентов Ассоциации адвокатов Турции. На 13 декабря 2007 года в 77 региональных адво­катских ассоциациях Турции было зарегистри­ровано 55000 адвокатов [15]. На начало 2016 года их количество возросло до 78 тысяч адвокатов в 79 адвокатских ассоциациях.

Дисциплинарные меры и санкции в отноше­нии адвокатов оговорены в десятой главе Disiplin iglem ve Cezalari (статьи 134-162) Закона № 1136. Адвокаты, совершившие проступки, несоизмери­мые с этикой профессионального поведения, под­вергаются различным видам санкций. Это пред­упреждение, выговор, штраф от 11 до 150 тысяч турецких лир, временное отстранение от испол­нения обязанностей адвоката (не более чем на три года), исключение из списков адвокатов и лише­ние звания адвоката (статья 135 Закона об Адво­катуре Турецкой республики). Право на защиту турецких адвокатов реализовано путем уведомле­ния в письменной форме адвоката о вмененном проступке, по крайней мере за десять дней до рас­смотрения проступка комиссией (статья 137 Зако­на об Адвокатуре).

Одиннадцатая глава Avukatlik Sozlegmesi (ста­тьи 163-175) регулирует вопросы соглашения об оказании юридической помощи. В ст. 164 Закона «Об адвокатской деятельности» указано, что гоно­рар адвоката всегда представляет собой денежное вознаграждение и регулируется в соглашении об оказании юридической помощи.

Двенадцатая глава Adli Muzaharet (ста­тьи 176-181) регулирует вопросы юридической поддержки (Adli yardim), адвокатского возна­граждения (avukatlik ucretlerini) и других расхо­дов, покрывающих издержки адвоката. В Турции существует минимальный тариф на услуги ад­воката - минимальный процент от суммы иска, определяющий размер гонорара [15]. Адвокат не вправе договариваться с доверителем о более низ­ком вознаграждении. Общее правило: чем выше сумма иска, тем ниже процент, определяющий минимальный гонорар. Минимальный гонорар не зависит от успешного завершения процесса и выплачивается по окончании работы адвоката. Максимальный гонорар может составлять до 25 % от суммы иска.

Если в соглашении с доверителем вообще не указан размер гонорара, то суд сам назначает воз­награждение, оценивая объем работы и успех ад­воката в процессе.

Закон предоставляет адвокатам право на за­ключение pactum de quota litis, т. е. предусматри­вает возможность договориться с клиентом о так называемом гонораре успеха. При этом должны быть соблюдены следующие требования к гоно­рару: не меньше законодательно установленного минимального тарифа на адвокатские услуги; не превышает 25 процентов от суммы иска и выпла­чивается в денежной форме.

Тринадцатая глава ^egitli Hukumler (ста­тьи 182-198) регулирует прочие вопросы и по­ложения (^egitli Hukumler), не вошедшие в гла­вы 1-12. Это вопросы страховых взносов адвоката, коллективного страхования адвокатов, пенсион­ного обеспечения адвоката и другие.

Связь адвокатуры Турции с судебной вла­стью. Ассоциация адвокатов Турции связана с органом конституционного надзора. Специаль­ным органом конституционного надзора является Конституционный суд. Он состоит из 11 основных и 4 резервных членов. Их избирает президент из числа кандидатов, выдвигаемых Высшим касса­ционным судом (два основных и два резервных), Государственным советом (два основных и один резервный), Военным кассационным судом, Выс­шим военным административным судом, Счет­ным судом, Высшим советом по образованию (по одному основному), адвокатурой (три основных и один резервный) [11]. Членами суда могут быть назначены юристы с 15-летним стажем работы в судах или адвокатуре в возрасте не моложе 40 лет.

В России назначение на должность судей Консти­туционного Суда Российской Федерации - пре­рогатива Совета Федерации по представлению кандидатур президентом страны. Федеральная палата адвокатов России к этому отношения не имеет, что, безусловно, снижает её влияние в обществе в сравнении с Ассоциацией адвокатов Турции.

Адвокатура Турции, приглашаемая быть из­бранной в Конституционной суд, сохраняет не­кую эмпирическую связь с адвокатурой Византии, долгое время располагавшейся в Анатолии. Ведь именно на этой территории уже в V веке адвока­ты впервые получили высокое признание власти, будучи приглашены императором Юстинианом к участию во всех составах комиссий по кодифи­кации законодательства [17]; правители именно Византии как Восточной части Римской империи инициировали принятие законодательных актов, в соответствии с которыми адвокатура, бывшая до того свободной профессией, получила условия доступа к осуществлению адвокатской деятельно­сти и организационное устройство.

Другие аспекты судебной системы, ока­зывающие влияние на адвокатскую деятель­ность Турции. Рассмотрение дел в турецких су­дах сегодня (кроме мелких) коллегиальное. Суда присяжных в Турции не существует [21]. На взгляд автора, отсутствие суда присяжных в Турции - от­рицательный момент. По словам адвоката Ген­ри Резника, в России суд присяжных прославил страну. В 1956 году сэр Патрик Девлин заявил, что первым шагом тирана к абсолютной власти будет подчинение парламента, а вторым - отмена суда присяжных, поскольку он есть «живое доказа­тельство свободы народа».

Отличием между турецким и российским су­дом является также то, что в России многие дела прекращаются на стадии следствия. У адвокатов это называется «разрушить дело». Если адвокат приступает к делу с первого дня и видит, что ни­каких доказательств нет, то, возможно, он сможет «сломать» его. В Турции этого делать нельзя, дело можно прекратить только в суде [4].

Количество заключённых на 100000 жителей в Турции в два раза меньше, чем в России, и со­ставляет 212 человек (2015) [3]. Учитывая перепол­ненность турецких тюрем, можно сделать один из следующих выводов: либо обвинительный уклон в турецких судах меньше, либо адвокаты лучше защищают своих клиентов, либо в Турции население более законопослушно и совершает меньше преступлений, или преступления не ре­гистрируются. В России количество заключенных на 100000 жителей составляет 463 человека, что меньше, чем в 2006 году (611 человек). В Турции наблюдается обратная динамика: в 2006 году был 91 заключенный на 100000 жителей [6]; в 2015 году их количество резко увеличилось почти в 2,5 раза и составило 212 человек.

Говоря о представленности адвокатских обра­зований России и Турции в международных орга­низациях, стоит отметить, что есть общая пробле­ма «игнорирования». На начало 2016 года США представлены в наиболее авторитетной Между­народной ассоциации юристов (International Bar Association), где большинство составляют адвока­ты, восьмью организациями, Великобритания - 11 (включая коронное владение остров Мэн), Ав­стралия - восьмью, Бельгия - четырьмя. Турция представлена в Международной ассоциации юри­стов тремя организациями: Союз турецких юри­стов, Анкара (Union of Turkish Bars), Ассоциация юристов Анкары (Ankara Bar Association), Ассоци­ация юристов Стамбула (Istanbul Bar Association). Россия представлена также тремя организаци­ями: Международный Союз (Содружество) ад­вокатов (International Union (Commonwealth) of Advocates), Москва; Московская палата адвокатов; Федеральная палата адвокатов, Москва. Можно сделать вывод, что уровень централизации в Рос­сии чуть выше, чем в Турции, это находит отраже­ние и в работе адвокатского сообщества. Адвокат­ские палаты Санкт-Петербурга и других регионов (кроме Москвы) не представлены в Международ­ной ассоциации юристов.

Турецкая республика была одной из первых стран, ратифицировавших Европейскую конвен­цию о защите прав человека и основных свобод. Меджлис Турции ратифицировал конвенцию 18 мая 1954 года. По дате ратификации Тур­цию обогнали Великобритания (08.03.1951), ФРГ (05.12.1952), Дания (13.04.1953), Ирландия

(25.02.1953)     , Исландия (29.06.1953), Люксембург

(03.09.1953)     , Норвегия (15.01.1952) и Швеция (04.02.1952) [20]. По числу жалоб на душу на­селения, переданных судейским составам, пер­вые места в 2013 г. занимают Сербия, Черного­рия, Хорватия и Молдавия. Эстония находится на 12 месте, Украина - на 5-м, Латвия - на 15-м, Россия (8,6 заявлений на 1000 человек) - на 21-м. В Турции 7 заявлений на 1000 человек [1]. Послед­ние места занимают Испания, Дания, Великобри­тания, Ирландия. Таким образом, можно сделать вывод, что специализация адвокат-представитель в Европейском Суде по правам человека в Тур­ции, как и в России, очень актуальна.

Формы адвокатских образований в Тур­ции. Статья 44 Закона об Адвокатуре Турции предоставляет возможность адвокатам работать совместно в одном бюро, аналоге российской кол­легии адвокатов (ayni buroda), а также возмож­ность работать в форме адвокатского партнерства (avukatlik ortakligi). На наш взгляд, эти формы адвокатских образований напоминают адвокат­ские образования 50-80-х годов ХХ века Франции. Французские адвокаты могли работать в собствен­ных кабинетах (бюро) или в составе адвокатского товарищества, действующего на основании дого­вора о сотрудничестве, экземпляр которого пере­давался в совет ордена адвокатов [10].

Проблема допуска иностранных граждан к адвокатской деятельности. Несмотря на то, что исторически, с изданием в 1874 году «Регла­мента, касающегося иностранцев, желающих за­ниматься адвокатурой при общих гражданских, принадлежащих к Ahkiam adlie, судах» [23], ад­вокатура в Турции была создана изначально для иностранцев, сегодня иностранные адвокаты по общему правилу не допускаются к практике в Турции, за исключением случаев сотрудничества с турецкими адвокатами с целью улучшения ин­вестиционного климата в стране.

Проблема допуска иностранных граждан к адвокатской деятельности возникает из-за взаи­мосвязи с политикой безопасности. Уязвимость геополитического положения влияла на процесс принятия внешнеполитических решений. Тради­ционное восприятие регионального окружения, доминировавшее в Турции на протяжении деся­тилетий, было основано на ощущениях опасно­сти, недоверия, страха, подозрений, антагонизма и враждебности. Это обусловило формирование парадокса безопасности: «Хотя Турция обладает второй по величине армией в НАТО, она живет в постоянной атмосфере опасности. Это глубоко секьюритизированная страна, в которой безопас­ность преобладает над всеми иными соображе­ниями и во многом определяет политическую и общественную жизнь страны. В каком-то смысле и Турецкая Республика, и турецкий народ явля­ются историческим воплощением самого поня­тия безопасности, которое возникло на основе исторического прошлого страны и продолжает оставаться под его влиянием» [2].

«Адвокатская монополия» в законодатель­стве россии и Турции. Адвокат в Турции - эле­мент судебной системы, представляет незави­симую защиту (статья 1 Закона об Адвокатуре). Эта формулировка, введенная законом № 4667 в 2001 году, утвердила адвокатскую монополию.

В целом ряде зарубежных стран (Австрия, Бельгия, Великобритания, Израиль, Италия, Нидерланды, Португалия, Финляндия), как и в Турции, к представительству в судах допускают­ся только профессиональные представители. Ре­шением юридических и правовых вопросов, их разъяснением в суде может заниматься только ад­вокат, состоящий в адвокатской палате (статья 35 Закона об Адвокатуре Турецкой республики).

Именно адвокатской монополией объясняет­ся количество адвокатов в Турции - 78 тысяч адво­катов в 79 адвокатских ассоциациях адвокатов на конец 2015 года.

В Турции сначала было увеличено количество адвокатов, а потом введена адвокатская монопо­лия. Исходя из этого сценария, можно сделать вывод, что адвокатская монополия готовится к внедрению в России. Согласно программе «Юсти­ция» соотношение адвокатов, имеющих действу­ющий статус, к населению РФ к 2020 году плани­руется увеличить с 0,05 % до 0,1 %. Тот факт, что в большинстве случаев юридическую помощь и представительство в Российской Федерации ока­зывают люди, которые не считаются адвокатами или, по меньшей мере, не зарегистрированы в указанном качестве, - уникальная особенность российской правовой системы. Формирование параллельной юридической профессии за рам­ками адвокатуры, пользующейся официальным признанием, привело в России к нестабильности, при которой в большинстве случаев юридическая помощь оказывается в условиях нормативно-пра­вового вакуума [18].