Облачные вычисления (cloud computing) – тренд сегодняшнего дня, благодаря им малые и средние предприятия получают доступ к масштабируемым вычислительным ресурсам, полезным IT-сервисам. Вся подробная информация здесь www.ctconsult.com.ua

Соловьева Т.В.

Реализация актов ЕСПЧ национальными судами России

Данная статья посвящена рассмотрению процедуры реализации постановлений Европейского суда по правам человека национальными судами РФ. Автор выделяет различные формы реализации данных актов в зависимости от характера предписаний, в них содержащихся, и от конкретного суда судебной системы РФ.

Ключевые слова: Европейский суд по правам человека, реализация, постановление, Конституционный суд, Верховный суд, суды общей юрисдикции.

Solovieva T.V.

Realization of acts of the ECHR by national courts of the Russia

This article deals with the procedure for implementing decisions of the European Court of Human Rights by the national courts of the Russian Federation. The author highlights the various forms of implementation of these acts, depending on the nature of the prescriptions contained in them, and the particular court of the judicial system of the Russian Federation.

Keywords: European Court of Human Rights, the implementation, the decision, the Constitutional Court, Supreme Court, courts of general jurisdiction.

Реализация постановлений Европейского суда по правам человека является актуальной и животрепещущей темой для Российской Федерации. Несмотря на то, что участником Совета Европы Россия стала еще в 1998 году, и с этого момента граждане стали обращаться за защитой в Европейский суд по правам человека, до сих пор количество жалоб на действия (бездействие) российских органов государственной власти не сокращается, а увеличивается с каждым годом. Те преобразования в законодательной и правоприменительной сфере, которые были осуществлены российскими властями, не смогли оказать должного эффекта в сфере защиты прав.

Тема исполнения решений Европейского суда по правам человека (далее – Европейский суд) является малоизученной не только в России, но и во многих других государствах – участниках Конвенции. О недостатке внимания к ней остается лишь сожалеть, поскольку данная тема исключительно важна и актуальна, точно так же как важна тема исполнения решений национальных судов(1 Осман-Заде С. Европейская конвенция по правам человека и национальные правовые системы стран – членов Совета Европы. Роль Комитета министров // Юрист-международник. – 2005.— № 2. – С. 21–30.).

В 2002 году М.Б. Лобов на Интернет-конференции Совета Европы и Европейского суда по правам человека «Европейские стандарты защиты прав человека. Обеспечение доступа в Российской Федерации», проходившей 12 февраля 2002 г. в г. Москве, сказал: «Следует пожелать, чтобы в будущем информационные проекты, посвященные механизму Евроконвенции по правам человека, включали бы также больше информации по теме исполнений решений Европейского суда и больше включали резолюций Комитета министров, которые посвящены этой тематике» (2 См.: Интернет-конференция Совета Европы и Европейского суда по правам человека «Европейские стандарты защиты прав человека. Обеспечение доступа в Российской Федерации». URL: http://www.garweb.ru/co№f/coe/20020212/i№dex. htm (дата обращения: 7.10.2012 г.).).

Для того чтобы четко выстроить порядок реализации актов Европейского суда по правам человека, необходимо определить роль норм международного права в системе российского права. Это связано с тем, что нормы Конвенции и иные международные нормы являются источником российского права.

Традиционно выделяют две основные правовые семьи: общего права (англо-американская семья) и романо-германского права. Россия приблизилась к романо-германской семье, несмотря на влияние общего права (3 Давид Р., Жоффе-Спинози К. Основные системы современности. / Пер. с фр. В.А. Туманова. – М.: Международные отношения. – 2009. – С. 183.).

Итак, англосаксонские и скандинавские государства традиционно разделяли позицию дуализма, в соответствии с которой международное публичное право и национальное право являют собой различные и независимые правовые системы. Однако в течение последнего десятилетия скандинавские государства приняли законодательные акты, придавшие Конвенции прямое действие на их территории. Во всех восточноевропейских государствах Конвенция имеет прямое действие (4 Обязательства государств – участников Европейской конвенции о защите прав человека по исполнению постановлений Европейского суда / под ред. Л.М. Чуркиной; Общ. ред. С.И. Беляева. – Екатеринбург, 2005. – С. 31 (автор главы – Л.М. Чуркина).).

Единственным государством, не придавшим Конвенции прямого действия, остается Ирландия. В результате «механизм не имеет правовой ценности по сравнению с национальным правом: Конвенция является обязательной для государства, но не внутри государства». Прецедентное право Страсбургского суда значительно влияет на правовую систему Австрии.

С 1974 г. положения Конвенции после ратификации и подписания «автоматически и прямо» применяются в Швейцарии как национальное законодательство. С 7 августа 1952 г. Конвенция стала частью внутреннего права Германии. Как правило, Германия стремится предпринимать превентивные действия, чтобы предотвратить признания нарушений Конвенции.

Что касается РФ, отметим: первоначально положения советских конституций и законодательства не регулировали вопросы применения международного права в национальной правовой системе. Только после конституционных реформ в начале 1980-х и начале 1990-х гг. Комитет Конституционного Надзора СССР и Конституционный суд РСФСР начали применять международные нормы по правам человека (5 Бурков А.Л. Конвенция о защите прав человека в судах России. – М.: Волтерс Клувер, 2010. – С. 53–54.). До появления Конституции 1993 г. принципы международного права и международные договоры не могли стать обязательными в глазах российского населения. Это признание ценности международно-правовых норм демонстрирует желание России воспринять либеральные принципы международных отношений (6 Давид Р., Жоффе-Спинози К. Указ соч. – С. 185.).

В настоящее время Конституция РФ закрепила национальный статус всех ратифицированных международных договоров, а также их приоритет над национальным законодательством. Однако некоторые неопределенности относительно конкретного места Конвенции в иерархической системе законодательства остались. Нет единого мнения о том, должна ли Конвенция превалировать над Конституцией РФ (7 Бурков А.Л. Указ соч. – С. 85–86.).

По нашему мнению, Конвенция не может стоять в системе источников национального права, поскольку это противоречит ее характеру (наднациональный межгосударственный акт). Она действует параллельно с Конституцией, при этом определяет и сдерживает нормы Конституции РФ. Прецеденты Европейского суда по правам человека, в силу того, что обладают свойством обязательности и нормативности, являются формой приведения в действие отдельных норм Конвенции. Постановления Европейского суда по правам человека, обладая определенными свойствами, признанными российским законодателем и судами, имеют и определенную специфику реализации.

Реализация постановлений Европейского суда по правам человека представляет проблему, поскольку в международном праве действует принцип суверенного равенства государств, то есть реализация данных актов представляет вопрос, относящийся как к правовой, так и к политической сфере (8 Чуркина М.Л. Исполнение постановлений Европейского суда по правам человека в Восточной и Западной Европе // Обеспечение прав и свобод человека и гражданина. Сборник материалов международной научно-практической конференции (Тюмень, 17–19 ноября 2005 г.). // Тюмень. – 2005. – С. 12.).

Следует обратить внимание, что фундаментальным принципом, которым руководствуется государство при исполнении решения Европейского суда, является свобода государств – участников Конвенции в выборе средств для исполнения этих решений (9 Лобов М.Б. Неисполнение судебных решений – проблема общая // Бюллетень Европейского суда по правам человека. – 2006. – № 11. – С. 51.). Отметим, что эта условная свобода в выборе средств реализации конкретных постановлений Европейского суда по правам человека, поскольку все они согласуются с контролирующим органом Совета Европы. Именно государство определяет совокупность средств и способов реализации названных актов и является ответственным субъектом за их осуществление перед Европейским судом по правам человека.

Причем здесь под термином «ответственность» необходимо понимать именно ту ответственность, о которой говорится в преамбуле Конституции РФ, т.е. об ответственности как о способности проявлять заботу о будущем, быть причиной тех изменений, которые нужны, причем по собственному намерению, а не от обязанности претерпевать негативные последствия (10 Султанов А.Р. Об исполнении постановлений Европейского суда по правам человека как средстве реализации конституционных ценностей // Международное публичное и частное право. – 2008. – № 4.—С. 16.).

По мнению А.Р. Султанова, ответственность за быстрое приведение законодательства в соответствие с требованиями соблюдения прав человека и основных свобод должна лежать в первую очередь на законодателе, во вторую очередь может быть также взята и Правительством РФ, которое, обладая законодательной инициативой, может выступить инициатором приведения законодательства в соответствие с европейскими стандартами прав и свобод человека. Кроме того, и граждане могут внести свой вклад в приведение российского законодательства в соответствие с требованиями европейских стандартов. Нормы, допускающие нарушение прав и свобод человека, можно рассматривать как не соответствующие Конституции РФ. Отсюда следует возможность обращения в Конституционный суд РФ лиц, чьи права нарушены применением норм, допускающих нарушение прав и свобод человека, с требованием признать их не соответствующими Конституции РФ (11 Султанов А.Р. Польза от проигрыша // Эж-Юрист. – 2008. – № 5.).

В Постановлении от 26 февраля 2010 г. № 4-П Конституционный суд прямо указал, что не только Конвенция о защите прав человека и основных свобод, но и решения Европейского суда по правам человека – в той части, в какой ими, исходя из общепризнанных принципов и норм международного права, дается толкование содержания закрепленных в Конвенции прав и свобод, включая право на доступ к суду и справедливое правосудие, – являются составной частью российской правовой системы, а потому должны учитываться федеральным законодателем при регулировании общественных отношений и правоприменительными органами при применении соответствующих норм права (12 Постановление Конституционного суда РФ от 26 февраля 2010 г. № 4-П по делу о проверке конституционности части второй статьи 392 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан А.А. Дорошка, А.Е. Кота и Е.Ю. Федотовой // СЗ РФ. – 2010. – № 11. – Ст. 1255.).

Становится очевидным, что законодатель и исполнительная власть в рамках обязательств по исполнению международных обязательств государства уже не может исходить исключительно из собственного усмотрения в сфере регулирования отношений, возникающих в ходе реализации права на судебную защиту, они жестко ориентированы на вырабатываемые Европейским судом по правам человека стандарты правосудия (13 Анишина В.И. Влияние решений Европейского суда по правам человека на российское правосудие // Международное публичное и частное право. – 2007. – № 1. – С. 59–62.).

Постановления Европейского суда по правам человека направлены абсолютно всем государственным органам Российской Федерации. В данной статье мы попытаемся выделить формы реализации обозначенных актов судебными органами.

Стоит отметить, что необходимость законодательных реформ встает в меньшинстве дел, поскольку конституция и законы государств-участников редко находятся в открытом противоречии с Конвенцией, но предусматривают возможность различного толкования. Самые многочисленные нарушения Конвенции связаны, таким образом, с проблемами, лежащими в сфере правоприменительной практики государственных органов, прежде всего судов. Изменение судебной практики может, следовательно, стать необходимой мерой общего характера в целях предотвращения новых нарушений Конвенции. Следовательно, ключевая роль в процессе исполнения государством решений Европейского суда принадлежит именно судьям(14 Осман-заде С. Указ. соч. – С. 21–30.).

Здесь мы выделим два вида субъектов, ответственных за реализацию постановлений Европейского суда по правам человека, а именно Конституционный суд РФ и суды общей юрисдикции.

Конституционный суд РФ. Что касается характера влияния решений Европейского суда на практику Конституционного суда РФ, то это во многом предопределяется особенностями юридической природы конвенционно-толковательных положений, в которых находит свое воплощение специфическая форма реализации Европейским судом нормоконтрольной функции (15 Бондарь Н.С. Европейский конституционализм в аспекте национальной конституционной и европейской конвенционной юрисдикций. (Рабочие материалы к Международному форуму по конституционному правосудию, 18–20.11.2010). URL: http://www.ksrf.ru/Search/Pages/default.aspx (дата обращения: 7.10.2012).).

Так, Н.С. Бондарь утверждает, что Конституционный суд РФ применяет постановления Европейского суда по правам человека при обосновании своей правовой позиции и при формировании резолютивной части постановления (16 Бондарь Н.С. Конвенционная юрисдикция Европейского суда по правам человека в соотношении с компетенцией Конституционного суда РФ // Журнал российского права. – 2006. – № 6 – С. 113–127.). Кроме того, Конституционный суд РФ использует положения постановлений Европейского суда по правам человека при осуществлении конституционного толкования законоположений и Конституции РФ.

Практикой для Конституционного суда, начало которой было положено еще до вступления в силу для России Конвенции, стало привлечение в качестве таких доводов положений самой Конвенции, а впоследствии и решений Европейского суда. Привлекая в качестве доводов правовую позицию Европейского суда, Конституционный суд проявляет стремление тесно увязывать свою позицию с позицией этого суда, принимая решения, которые не просто соответствуют, но опираются на практику Европейского суда.

В качестве примера применения позиций Европейского суда по правам человека Конституционным судом РФ можно назвать постановление № 10-П/2010 от 21.04.2010,(17 Постановление Конституционного суда РФ № 10-П/2010 от 21.04.2010 «По делу о проверке конституционности части первой статьи 320, части второй статьи 327 и статьи 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобами гражданки Е.В. Алейниковой и общества с ограниченной ответственностью «Три К» и запросами Норильского городского суда Красноярского края и Центрального районного суда города Читы» // «Российская газета». – 2010. – № 103.  ) в котором   указано, что вопреки принципу справедливости и основанным на нем конституционным гарантиям судебной защиты прав и свобод человека (статьи 19, 46, 47 и 123 Конституции

Российской Федерации), взаимосвязанные положения части второй статьи 327 и статьи 328 ГПК Российской Федерации, не допуская пересмотра в ординарной инстанции ошибочного судебного постановления апелляционного суда, принятого по правилам производства в суде первой инстанции, нарушают конституционное право лиц, вопрос о правах и об обязанностях которых разрешен мировым судьей без привлечения их к участию в деле, и лиц, участвующих в деле и не извещенных о времени и месте судебного заседания, на эффективную судебную защиту и на восстановление их нарушенных прав и законных интересов. Тем самым нарушается и закрепленное в пункте 1 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод право на справедливое судебное разбирательство в его истолковании Европейским судом по правам человека, который неоднократно указывал на необходимость соблюдения «справедливого баланса» в реализации права на защиту и принципа равенства сторон (постановления от 30 октября 1991 г. по делу «Боргерс (Borgers) против Бельгии» и от 27 октября 1993 г. по делу «Домбо Бехеер Б.В. (Dombo Beheer B.V.) против Нидерландов»). В данном постановлении Конституционный суд РФ обратился не только к нормам Конвенции (статья 6) и также в обоснование своей позиции использовал постановления Европейского суда по правам человека, вынесенные против иных государств.

Кроме того, непосредственным выполнением постановления Европейского суда по правам человека можно считать признание Конституционным судом РФ отдельных положений законодательства не соответствующими Конституции РФ. Так Европейский суд по правам человека, рассмотрев жалобу П.В. Штукатурова, в Постановлении от 27 марта 2008 г. по делу «Штукатуров (Shtukaturov) против России» констатировал нарушение в отношении заявителя прав на свободу и личную неприкосновенность, на справедливое судебное разбирательство и на уважение частной и семейной жизни, закрепленных Конвенцией. И в дальнейшем Конституционный суд РФ уже констатировал несоответствие Конституции РФ положений части первой статьи 284 ГПК РФ в своем постановлении ().

Также Конституционный суд РФ может при рассмотрении запросов отдельных государственных органов выносить определенные предписания законодательным органам, что будет являться как непосредственной, так и опосредованной формами реализации постановлений Европейского суда по правам человека. Так в мае 2006 г. Кабинет министров Республики Татарстан обратился в Конституционный суд РФ с запросом о соответствии ст. 389 ГПК РФ Конституции РФ. В данном запросе Кабинет министров РТ ссылался на то, что данная статья не соответствует не только Конституции РФ, но и Конвенции и практике Европейского суда по правам человека. В вынесенном постановлении № 2-П от 5 февраля 2007 г. (19 Постановление Конституционного суда РФ от 5.02.2007 № 2-П «По делу о проверке конституционности положений статей 16, 20, 112, 336, 376, 377, 380, 381, 382, 383, 387, 388 и 389 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в связи с запросом Кабинета министров Республики Татарстан, жалобами открытых акционерных обществ «Нижнекамскнефтехим» и «Хакасэнерго», а также жалобами ряда граждан» // «Российская газета». – 2007. – № 31.) Конституционный суд РФ, ссылаясь на позиции Европейского суда по правам человека, признал положения статей 16, 20, 112, 336, 376, 377, 380, 381, 382, 383, 387, 388 и 389 ГПК РФ не противоречащими Конституции РФ, при этом указал, что надзорное производство в РФ подлежит реформированию, и обязал федерального законодателя в разумные сроки установить процедуры, реально обеспечивающие своевременное выявление и пересмотр ошибочных судебных постановлений до их вступления в законную силу и привести правовое регулирование надзорного производства в соответствие с признаваемыми Российской Федерацией международно-правовыми стандартами. Таким образом, можно отметить две формы реализации постановлений Европейского суда по правам человека, а именно непосредственное применение (в части обоснования своей позиции) и опосредованное выполнение – в части вынесения предписаний законодателю о необходимости изменения действующего законодательства. Тем самым частично были реализованы постановления Европейского суда по правам человека по делу «Рябых против России», «Волкова против России», «Засурцев против России» и др.

Правовые позиции Европейского суда по правам человека, оказывая заметное воздействие на практику конституционного правосудия, в то же время во многом именно благодаря решениям Конституционного суда РФ приобретают качества внутригосударственной формально-юридической значимости, через конституционно-судебное правоприменение и нормативно-интерпретационную деятельность Конституционного суда наращивают свой нормативный потенциал (20 Бондарь Н.С. Европейский конституционализм в аспекте национальной конституционной и европейской конвенционной юрисдикций. (Рабочие материалы к Международному форуму по конституционному правосудию, 18–20.11.2010). URL: http://www.ksrf.ru/Search/Pages/default.aspx (дата обращения: 7.10.2012).).

Таким образом, мы можем сделать вывод, что Конституционный суд РФ реализует постановления Европейского суда по правам человека в двух формах:

а) применение позиций Европейского суда по правам человека при толковании законов и Конституции РФ (при этом применяются позиции, выработанные в решениях Европейского суда по правам человека), направленных в отношении РФ и иных стран;

б) выполнение постановлений Европейского суда по правам человека, принятых в отношении РФ, в части ликвидации несовершенства законодательства. При этом выполнение может быть как непосредственным (признание определенных норм не соответствующими Конституции РФ), так и опосредованным (предписания федеральному законодателю о необходимости внесения изменений в законодательство).

Суды общей юрисдикции. Как и Конституционный суд РФ, суды общей юрисдикции должны применять положения Конвенции и правовые позиции Европейского суда по правам человека при осуществлении правосудия.

В частности, о необходимости применения правовых позиций Европейского суда по правам человека говорится в п. 10–15 Постановления Пленума Верховного суда РФ от 10 октября 2003 г. № 5 «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации», п. 4 в Постановления Пленума Верховного суда РФ от 19 декабря 2003 г. № 23 «О судебном решении», в преамбуле п. 1, п. 9 Постановления Пленума Верховного суда РФ от 24 февраля 2005 г. № 3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц»( 21 Султанов А.Р. Влияние на право России. // Конвенция о защите прав человека и основных свобод и прецедентов Европейского суда по правам человека // Журнал российского права. – 2007. – № 12. – С. 85–93.).

В соответствии с существующей системой судов общей юрисдикции необходимо рассмотреть формы реализации по-становлений Европейского суда по правам человека Верховным судом РФ и нижестоящими судами.

Пленум Верховного суда РФ может применять позиции Европейского суда по правам человека при формировании постановлений и обзоров судебной практики. Например, Верховный суд РФ указал, что иная оценка имеющихся в деле доказательств сама по себе не может являться основанием для отмены в порядке надзора решения суда, вступившего в законную силу. И в обоснование своей позиции сослался на постановление Европейского суда по правам человека по делу «Рябых против Российской Федерации» в решении от 24 июля 2003 года, право на судебное разбирательство, гарантированное п. 1 ст. 6 Конвенции, должно толковаться в свете преамбулы к Конвенции, в которой, в соответствующей ее части, верховенство права признается частью общего наследия договаривающихся государств. Одним из основополагающих аспектов верховенства права является принцип правовой определенности, который среди прочего требует, чтобы принятое судами окончательное решение не могло быть оспорено.

Правовая определенность подразумевает недопустимость повторного рассмотрения однажды решенного дела. Принцип устанавливает, что ни одна из сторон не может требовать пересмотра окончательного и вступившего в законную силу постановления только в целях проведения повторного слушания и получения нового постановления. Полномочие вышестоящего суда по пересмотру дела должно осуществляться в целях исправления судебных ошибок, неправильного отправления правосудия, а не пересмотра по существу. Пересмотр не может считаться скрытой формой обжалования, в то время как лишь наличие двух точек зрения по одному вопросу не может являться основанием для пересмотра. Отступления от этого принципа оправданны, только когда они являются обязательными в силу обстоятельств существенного и непреодолимого характера (22 Обзор законодательства и судебной практики Верховного суда Российской Федерации за 1 квартал 2009 года. URL: http://www.supcourt.ru/ (дата обращения: 7.10.2012).).

Кроме того, Пленум Верховного суда РФ может выступать с правом законодательной инициативы, если Европейский суд указывает на системные недостатки в законодательстве РФ. Например, постановление Пленума Верховного суда РФ «О внесении в Государственную думу Федерального Собрания Российской Федерации проекта федерального закона «О внесении изменений в Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации»23 от 14 июля 2010 г. Данное постановление содержит проект Федерального закона, предусматривающий внесение изменений в главу 42 ГПК РФ. Европейский суд не раз указывал на необходимость включения в законодательство РФ положений, которые бы предусматривали возможность пересмотра постановлений по вновь открывшимся обстоятельствам.

Что касается нижестоящих судов, отметим необходимость их при рассмотрении и разрешении конкретных дел обращаться к практике Европейского суда по правам человека во избежание в будущем возможных нарушений прав и свобод граждан.

Постановления Европейского суда по правам человека ложатся в основу судебного решения независимо от мнения законодательной власти, к прерогативам которой отнесено принятие норм, имеющих юридическую силу источника права. То есть новый судебный источник права, получаемый российскими судами без вмешательства других ветвей государственной власти, выводит судебную деятельность на качественно новый уровень. Придает ей свойства самостоятельной и независимой власти, прежде всего в случаях, когда национальное законодательство противоречит Конвенции и решениям Европейского суда по правам человека или когда оно недостаточно, пробельно и российский суд применяет правовые позиции Европейского суда напрямую в конкретных делах при осуществлении правосудия (24 Анишина В.И. Указ. соч. – С. 59–62.).

Действительно, судьи применяют нормы Конвенции и ссылаются на постановления Европейского суда по правам человека. Так, согласно справке по результатам обобщения практики применения судами Саратовской области норм международного права и постановлений Европейского суда по правам человека в соответствии с положениями Постановления Пленума Верховного суда Российской Федерации № 5 от 10.10.2003 г. «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации»: разрешая гражданские дела по искам к средствам массовой информации о защите чести, достоинства и деловой репутации, о взыскании компенсации морального вреда (всего 10 дел), суды ссылались на правовую позицию Европейского суда по правам человека, изложенную в его Постановлениях: от 19.03.1997 г. по делу «Хорнсби (Hornsby) против Греции», от 18.11.2004 г. по делу «Вассерман против России», от 8.07.1986 г. по делу «Лингенс против Австрии» и от 7.12.1976 г. «Хейдисайд против Великобритании», от 21.07.2005 г. «Гринберг против Российско Федерации», в решении от 23 сентября 1994 г. по делу «Иерсилд против Дании». При рассмотрении дела о восстановлении в родительских правах в судебном постановлении имелась ссылка на Постановление Европейского суда по делу «Ольссон против Швеции» от 24.03.1988 г. и на Постановление по делу «Эрикссон против Швеции» от 22.06.1989 г. При рассмотрении иска о вмешательстве в частную жизнь (1 дело) – ссылка на Постановление Европейского суда по правам человека от 24 июня 2004 г. по делу «Фон Ганновер (Принцесса Ганноверская) против Германии». При разрешении заявления об отсрочке исполнения судебного решения (2 дела) – на Постановление Европейского суда по правам человека от 7.05.2002 г. по делу «Бурдов (Burdov) против России» (25 Справка по результатам обобщения практики применения судами Саратовской области норм международного права и постановлений Европейского суда по правам человека в соответствии с положениями Постановления Пленума Верховного суда Российской Федерации № 5 от 10.10.2003 г. «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации». URL: http://oblsud.sar.sudrf.ru/modules.php?№ame=docum_sud&id=9591 (дата обращения: 7.10.2012).). На практике национальные суды сохраняют значительную свободу действия в вопросах применения страсбургских прецедентов. Если национальные суды не разделяют позицию, высказанную Европейским судом, они даже могут попытаться проигнорировать ее, продолжая следовать «старому» подходу к проблеме (26 Гарлицкий Л. Сотрудничество и конфликт: несколько наблюдений из практики взаимодействия Европейского суда по правам человека и национальных органов правосудия. // Имплементация решений Европейского суда по правам человека в практике конституционных судов стран Европы. Сборник докладов. – М.: Институт права и публичной политики. – 2006. – С. 9–26.).

Помимо применения уже существующих актов Европейского суда по правам человека суды общей юрисдикции, начиная с 1 января 2012 года, обязаны пересматривать национальные судебные решения на основании постановлений Европейского суда по правам человека, вынесенных против РФ по конкретному делу, т.е. можно выделить еще одну форму реализации постановлений Европейского суда по правам человека – исполнение.

Подводя итог, отметим, что суды общей юрисдикции реализуют постановления Европейского суда по правам человека в части осуществления мер индивидуального и общего характера в трех формах:

– применение правовых позиций Европейского суда по правам человека, а именно Верховный суд РФ использует их для формирования единообразной судебной практики рассмотрения и разрешения гражданских дел. Кроме того, и Верховный суд РФ, и нижестоящие суды могут принимать итоговые решения по делу, основывая их на позициях Европейского суда по правам человека;

– выполнение постановлений Европейского суда по правам человека, т.е. разработка Пленумом Верховного суда РФ проектов федеральных законов и представление их в органы законодательной власти в порядке осуществления законодательной инициативы;

– исполнение конкретными судьями постановлений Европейского суда по правам человека, которым выявлена необходимость пересмотра уже вступившего в законную силу решения суда.

При этом первая и вторая формы направлены на реализацию постановлений Европейского суда по правам человека в части мер общего характера, а третья форма – в части мер индивидуального характера.

Реализация постановлений Европейского суда по правам человека судами РФ протекает в различных формах, что связано с характером предписаний, содержащихся в данных актах. Как правило, меры индивидуального характера исполняются судами, а меры общего характера выполняются. В случае, когда Европейский суд по правам человека дает толкование относительно конкретной нормы Конвенции, то такое толкование должно применяться судами РФ. Существование различных форм реализации постановлений Европейского суда по правам человека позволяет полно и всесторонне менять и совершенствовать судебную практику.

Пристатейный библиографический список:

1. Анишина В.И. Влияние решений Европейского суда по правам человека на российское правосудие // Международное публичное и частное право. – 2007. – № 1.

2. Бондарь Н.С. Европейский конституционализм в аспекте национальной конституционной и европейской конвенционной юрисдикций (Рабочие материалы к Международному форуму по конституционному правосудию – 18–20.11.2010).

3. Бондарь Н.С. Конвенционная юрисдикция Европейского суда по правам человека в соотношении с компетенцией Конституционного суда РФ // Журнал российского права. – 2006. – № 6.

4. Бурков А.Л. Конвенция о защите прав человека в судах России. – М.: Волтерс Клувер, 2010.

5. Гарлицкий Л. Сотрудничество и конфликт: несколько наблюдений из практики взаимодействия Европейского суда по правам человека и национальных органов правосудия. // Имплементация решений Европейского суда по правам человека в практике конституционных судов стран Европы. Сборник докладов. – М.: Институт права и публичной политики, 2006.

6. Давид Р., Жоффе-Спинози К. Основные системы современности. / Пер. с фр. В.А. Туманова. – М.: Международные отношения, 2009.

7. Лобов М.Б. Неисполнение судебных решений – проблема общая // Бюллетень Европейского суда по правам человека. – 2006. – № 11.

8. Осман-Заде С. Европейская конвенция по правам человека и национальные правовые системы стран – членов Совета Европы. Роль Комитета министров // Юрист-международник. – 2005. – № 2.

9. Обязательства государств – участников Европейской конвенции о защите прав человека по исполнению постановлений Европейского суда. / Под ред. Л.М. Чуркиной. Общ. ред. С.И. Беляева. – Екатеринбург, 2005.

10. Султанов А.Р. Влияние на право России. // Конвенция о защите прав человека и основных свобод и прецедентов Европейского суда по правам человека // Журнал российского права. – 2007. – № 12.

11. Султанов А.Р. Об исполнении постановлений Европейского суда по правам человека как средстве реализации конституционных ценностей // Международное публичное и частное право. – 2008. – № 4.

12. Султанов А.Р. Польза от проигрыша // Эж-Юрист. – 2008. – № 5.

13. Чуркина М.Л. Исполнение постановлений Европейского суда по правам человека в Восточной и Западной Европе. // Обеспечение прав и свобод человека и гражданина. Сборник материалов международной научно-практической конференции (Тюмень, 17–19 ноября 2005). – Тюмень, 2005.

адвокатура, вся подробная информация на сайте http://www.eurasialegal.info